Близится знаковая для студентов всех мастей дата – Международный день студентов, ежегодно отмечаемый 17 ноября. День этот выбран не случайно: 74 года назад в Праге нацистские захватчики штурмовали тамошний университет. Этот штурм стал реакцией-ответом на студенческую демонстрацию, организованную несколькими днями ранее. Тогда же был убит студент-медик Ян Оплетал. Рано утром 17 ноября немцы окружили студенческие общежития и корпуса, в ходе штурма более 1200 молодых людей были арестованы и заключены в концлагерь. Девятерых активистов студенческого движения казнили прямо в тюрьме.
Спустя два года после этих событий в Лондоне, на международной встрече студентов, боровшихся с нацизмом, было решено ежегодно отмечать эту дату как День студента – в память о погибших.
К счастью, времена нынче другие. И бокалы в День студента мы поднимаем по радостным поводам. Действительно ли студенческие годы так памятны и веселы, как принято о них говорить? Известные жители Чернигова подтвердили это, вспомнив самые интересные случаи из своей студенческой жизни.
Физику за меня сдавал олимпийский чемпион
Николай Благодарный, главный тренер волейбольного клуба «Буревестник», окончил Харьковский автомобильно-дорожный институт.
– Студенты всегда ищут возможность заработать что-то еще кроме стипендии. Мы, например, выступали за другие команды – в качестве подставных участников. Однажды нас пригласил Харьковский авиаотряд, чтобы в рамках первенства украинского Аэрофлота мы сыграли против Сумского авиаотряда. Подкупили нас в том числе и талонами на питание – с огромной для тех времен и вечноголодных студентов суммой 2 рубля 50 копеек.
На игру в Сумы (за 185 километров) для нас даже самолет организовали. Вот только пилотами там были сумчане, против которых мы и должны были играть.
– Летчики? – скептически спрашивают они.
– Парашютисты! – отшутились мы.
…Я не знаю, видны ли пилоту воздушные ямы, как видны они водителю на дороге, но наш пилот нашел их все. Это уже потом я понял, почему перед взлетом стюардесса дважды объясняла, как пользоваться кулечками, если нам станет плохо. Тогда показалось: какое может быть плохо? Тут сорок минут лететь.
Слава богу, кулечков было много и их хватило. В общем, когда мы прилетели, то, как говорил Жванецкий, могли: раз – лежать, и два – тихо. Талоны на питание так и пропали зря, есть нам не хотелось еще дня два. Да и матч мы проиграли вчистую.
Мое студенчество – это спорт и учеба. Причем именно в таком порядке. И тогда практиковалось, и сейчас, что спортсменам делают некоторые поблажки. За меня, к примеру, физику и электротехнику сдавал заведующий кафедрой, дважды олимпийский чемпион, самый титулованный волейболист мира Юрий Поярков. Но я и без этого успевал учиться – благодаря хорошему базовому образованию, умению схватывать все на лету и экономии времени за счет сна.
Студенчество закалило мой характер
Депутат горсовета Валентина Трахтенберг о своей студенческой жизни сохранила много ярких воспоминаний. Ну а начиналась студенческая жизнь Валентины и вовсе по-киношному рисково:
– Когда я была еще совсем зеленой выпускницей, то рассуждала так: «Если я могу поступить в Киеве, то почему бы не рискнуть и не попробовать поступить, например, в Ленинграде?» Недолго думая купила билет и отправилась покорять Северную столицу.
А поезд-то идет довольно медленно, почти двое суток пришлось тарахтеть в нем. За это время мне начали приходить в голову мысли: «А куда я, собственно, еду? И не погорячилась ли я»?
…Тогда уже в Ленинграде носили удлиненные платья (это был 79-й год): все элегантное, изящное, а я же из провинции. В платьице – от попы, извините, на два пальца. Их и сейчас носят, называют «пояса». Платье, как сейчас помню, голубое в белых ромашках. Приезжаю в Ленинград, выхожу на перрон и думаю: «Куда я теперь?» Одна надежда: что ленинградцы – люди очень отзывчивые и сердечные. Как раз мимо меня какая-то женщина проходит. Я к ней: хватаю, начинаю плакать, мол, провинциалка, приехала поступать, потерялась, помогите! Возьмите на квартиру! Вцепилась мертвой хваткой. Старушка на меня посмотрела и махнула рукой: «Эх, ладно, пошли». Мне попалась очень колоритная хозяйка, она красиво курила папиросы «Беломорканал» и вообще была очень необычной и яркой личностью. И всё то время, что я у нее была на квартире, мы прожили душа в душу. Так получилось, что с учебой в Ленинграде у меня не сложилось и спустя некоторое время я вернулась в Чернигов и стала студенткой физмата нашего пединститута. Но как бы там ни было, студенчество было и остается главным периодом в моей жизни. И именно оно закалило мой характер, еще тогда я поняла: неразрешимых задач не бывает!
"Стапес" мой запомнили надолго
Главный врач Черниговского областного наркодиспансера Петр Седень с 1968 по 1974 год учился на лечебном факультете Киевского медицинского института им. А. Богомольца.
– Я уже в десятом классе четко знал, что буду врачом. Школу окончил с медалью, в институт поступил тоже легко.
Хорошо помню свой первый зачет по костям. Я уже сдал кости черепа – а это, считай, зачет в кармане! – и в этот момент входит авторитетный профессор М. С. Спиров. Я так растерялся, что на последний вопрос экзаменатора «Как будет стопа по-латыни?» — ляпнул: «Стапес» (вместо «педиса»). Пришлось пересдавать.
Для меня, парня из черниговской глубинки, Киев на тот момент стал настоящим открытием. Я старался посещать все культурные и спортивные мероприятия. У некоторых студентов были «партийные возможности», и мы пользовались ими для поднятия культурного уровня – ходили на концерты бесплатно. И подружки в институте были. Как пел тогда Владимир Высоцкий, «я блондинок любил и брюнеток, и шатенок я тоже любил…» Хиппарь был хоть куда – влияние битлов.
Каюсь, курить стал после второго курса. Это самые худшие мои воспоминания. Увлекся так, что на пятом курсе у меня была одна из лучших коллекций сигарет. Мама, бедная, умоляла: «Сыночек, я тебе буду добавлять денег – только брось курить!» А началось все с того, что я после колхоза попал с болезнью Боткина в Подольскую инфекционную больницу. Это было дно. Делать нечего, да и окружающая атмосфера еще та. Седень – единственный студент в палате среди восемнадцати больных алкоголизмом, наркоманией и судимых с гепатитами. Сидят, курят и пускают кольца. Как наркоманы колются, я тоже впервые увидел именно там. Сейчас уже 27 лет как не курю. Но что было – то было.
Несмотря ни на что, мне кажется, что мы в свои студенческие годы были чисты и искренны… Спасибо за это нашим преподавателям, которые сделали из нас врачей.
На экзамене кричала: "Химка, вогню!"
Заслуженная артистка Украины Любовь Веселова окончила Днепропетровское государственное театральное училище.
– Студенчество, – вспоминает актриса, – это была самая прекрасная пора в моей жизни! Наверное, как и у всех: молодые, энергичные, веселые… Мы были очень дружны. Занимались много. Я иногда приезжаю навестить наше училище (теперь оно стало колледжем) и удивляюсь: в 6 часов вечера там уже никого нет. Да мы дрались за аудитории! Занятия шли с утра до позднего вечера – но мы успевали еще и съездить в другой конец города, в бассейн. По ночам подрабатывали формовщицами на хлебозаводе. Занятия старались не пропускать, утром, после ночной смены – в институт! С хлебушком ехали в трамвае – запах такой чудесный! Работа была тяжелая, представьте: всю ночь – одно и то же, одно и то же… Но мы держались: решили заработать на проигрыватель для нашей комнаты в общежитии. И заработали! Потом еще передали его по наследству «младшим» студентам...
Как-то с подругой мы отработали три ночи подряд – и решили прогулять физкультуру, чтобы немножко поспать. Отпросились у нашего педагога. А следующим в расписании стояло актерское мастерство. И вот мы уснули в аудитории: вокруг вещи разбросаны (девочки там переодевались), столы еще не стояли ровненько (перед «мастерством» всегда убирается аудитория)… Проснулись от тишины. В аудитории – порядок, она вымыта, столы составлены. И наш мастер говорит другим студентам: «Тихо, тихо. Пусть поспят!» Это было и весело, конечно, и стыдно – «мастерство» вот так вот проспать.
…Поступала я в училище с Проней Прокоповной. Вот судьба! В народном театре ее играла, ее же репетировала на втором курсе, режиссерском. Проней была на посвящении в студенты – и в нашем Молодежном театре уже сколько лет неразлучна с этой ролью.
Я открывала двери из аудитории, в которой шло прослушивание, и кричала: «Химка, вогню!» Все покатывались со смеху, и мне казалось: «Как же хорошо я, наверное, играю, раз они так хохочут!» А потом уже мне по секрету рассказали: абитуриентов много, преподаватели устали – и пытались както друг друга развеселить, тихонько шутили. Кто-то сказал: «Вот эту бы дивчину (я была такая – кровь с молоком) выдать замуж за нашего педагога Кохановского!» А он был такой тоненький, нежный, из Ленинграда приехал, такой деликатный… И я – эхх, нараспашку! Вот они представили себе эту пару – и стали смеяться. А я-то думаю: «Эх, как я тут вас всех зажгла!»
"Травка, ты нам очень нужен: у нас ударник повесился!"
Архитектор Виталий Травка окончил Полтавский инженерно-строительный институт. А попал туда, как выяснилось, совершенно случайно. Просто надеялся «пересидеть» год, чтобы не призвали в армию – а потом отправиться покорять Киев.
– Экзамены в Полтавском вузе проходили все в один день. Плюс собеседование в комитете комсомола. Там, как узнали, что я музыкант, обрадовались: «Ой, как кстати! У нас ударник повесился, ансамбль распался… В общем, Травка, ты нам очень нужен!»
Физику и математику я сдал на пятерки, собеседование прошел, остался рисунок. А принимала его очень строгая преподавательница, профессор, автор проектов Полтавского вокзала и здания КГБ – внешне довольно любопытных строений.
Я тогда об архитектуре представление имел слабое, но ребята мне подсказали: «Ты ей скажи, что обожаешь классическую архитектуру и готика тебе особенно близка!» И сунули мне пачку рисунков – чтобы я показывал не свои, а уже готовые работы. Правда, я, по наивности, обрезал у них поля, где была проставлена фамилия автора, и свою поставил – где пришлось. Экзаменатор, конечно же, обратила на это внимание: «Молодой человек, не нужно начинать с обмана, уходите!» Я, хоть и неловко, начинаю ей рассказывать, что очень люблю архитектуру, особенно интересуюсь готикой… «Да я вот как увидел в Полтаве здание КГБ – у меня прямо внутри что-то перевернулось!» Смотрю – она смягчилась, заулыбалась. «Ну ладно, – говорит, – а свои какие-нибудь работы у вас есть?» А я и в самом деле рисовал, и принес с собой две работы: копию картины Саврасова «Грачи прилетели» и Перова – «Охотники на привале». Ну, «Грачи прилетели» – туда-сюда, может, на одну галку больше я нарисовал – но цветопередача хорошая, Зоя Федоровна одобрила. А вот на «Охотников» моих глянула и смеется: «У вас охотник один стоит, другой лежит. Что будет, когда этот человек встанет? Вы посмотрите на его ногу!» А я, когда рисовал, старался уместить рядом с фигурой охотника трофеи: рябчика, утку… Ногу, соответственно, укорачивал – чтобы всё поместилось!
В общем, попросила она меня выполнить при ней какой-то рисунок – и в конце концов поставила мне тройку, «за юмор и смелость». Так я попал на подготовительное отделение Полтавского инженерностроительного института. И оказалось, что это решение определило всю мою дальнейшую жизнь, я получил профессию, которую люблю теперь всей душой.